Согласно исследованию, проведенному Китом Херном из Ливерпульского университета, около четверти тех, кто видит осознанные сновидения, не могут ими управлять и лишь понимают, что они видят сон.
Те же, кто способен к управлению, рассказывают о том, что их власть варьируется от незначительного изменения обстановки до полного контроля над своими собственными действиями и действиями других персонажей, как показано в приведенном Лабержем отчете об управляемых сновидениях одного из чикагских испытуемых: «Во сне я находился в доме моей матери и слышал голоса, доносившиеся из соседней комнаты. Я вошел в эту комнату и сразу же и без всяких сомнений понял, что вижу сон. Я попросил людей, находившихся в этой комнате, сменить тему на более интересную, ведь это был мой сон. Они тут же переключились на разговор о моем хобби. Я начал приказывать, чтобы происходило то или это, и это происходило. Чем больше всего происходило по моему желанию, тем больше я приказывал. Это был очень волнующий опыт, одно из самых моих волнующих осознанных сновидений, возможно, потому, что я многое контролировал и был уверен в своих действиях».
Некоторые люди говорят, что они используют это измененное состояние ради наслаждения по-настоящему безопасным сексом. Популярный психолог Патриция Гарфилд, активно описывавшая свои осознанные сновидения, говорит о том, что две трети из них носили сексуальный характер, а половина таких снов заканчивалась оргазмом. Чтобы проверить, имеют ли сообщения об оргазме, испытанном во время осознанного сновидения, физиологическую основу, Лаберж поставил лабораторный эксперимент с участием одной женщины, которая рассказывала о том, что часто видит сновидения сексуального характера. Он использовал сенсоры для мониторинга шестнадцати различных каналов получения данных, включая дыхание, частоту сердцебиения, амплитуду вагинальной пульсации и мышечную активность вкупе с обычным мониторингом электрической активности мозга и движения глаз. Ее проинструктировали использовать движения глаз, отмечающие начало осознанности, начало сексуальной активности во сне и момент оргазма. Она выполнила все предписанные ей задачи, и исследователи увидели значительные корреляции между ее сигналами и физиологическими показателями каждого этапа. В течение пятнадцатисекундного периода, который она пометила как оргазм, показатели вагинальной мышечной активности и вагинальной пульсации и частоты дыхания достигли максимума, тем самым указывая на то, что испытываемое во сне воспринимается как реальность. Что касается мужчин, то оргазм, который они испытывали во время осознанных сновидений, был настолько реалистичным, что они сами удивлялись, когда, проснувшись, не обнаруживали никаких следов эякуляции.
Поскольку случающиеся у взрослых поллюции порою никоим образом не связаны с содержанием сновидений — то есть во сне люди не переживают никакой эротической активности, — Лаберж считает, что такие поллюции могут быть результатом рефлекторной эякуляции, поскольку в течение каждого периода REM возникает автоматическая эрекция.
Но большинство поллюций все-таки сопровождается эротическими сновидениями, хотя Лаберж предполагает, что поступающая от гениталий чувственная информация трансформируется мозгом в эротическое содержание, оправдывающее ощущение физического возбуждения.
Коротко говоря, мозг изобретает эротическую историю в ответ на поступающие в него физиологические сигналы. Но при осознанных сновидениях, полагает Лаберж, информация движется противоположным путем. Поскольку эротический сон происходит в результате намерения создать именно такое содержание, оргазм случается «в мозгу», результирующий сигнал, который в обычных условиях посылался бы от мозга к гениталиям и вызывал бы семяизвержение, в таком случае блокируется, подобно большинству импульсов во время фазы быстрого сна.
Другое исследование было посвящено вопросу о том, соответствуют ли действиям, совершаемым при осознанном сновидении, те же модели мозговой активности, что и в период бодрствования, и ради этого четверых испытуемых просили во сне петь, после чего отсчитывать десять секунд. Были также согласованы сигналы — движения глаз, которыми отмечалось начало выполнения каждого задания. Первым испытуемым был сам Лаберж. Войдя в состояние осознанного сновидения, он подал сигнал, после чего начал петь детскую песенку «Качайся, лодочка». Затем он снова подал сигнал и принялся медленно считать до десяти, а досчитав, подал глазами сигнал, что задание выполнено. ЭЭГ продемонстрировала, что во время пения правое полушарие было более активировано, чем левое, что соответствовало поведению мозга во время пения наяву, а при счете более активировано было левое полушарие, что также соответствовало активности мозга при выполнении аналогичной задачи в период бодрствования. Те же результаты были получены и при повторении эксперимента с другими испытуемыми. Но когда испытуемым наяву предложили вообразить, что они поют или считают, ЭЭГ не показала такой же модели активации. Это лишний раз подтвердило, что опыт, переживаемый во время сновидения, имеет ту же физиологическую основу, что и аналогичный опыт, переживаемый наяву, и что во сне этот опыт намного реальнее, чем виртуальный мир, который создает наша бодрствующая фантазия, когда мы просто закрываем глаза и представляем, будто поем или считаем.
Но если мы и во сне, и наяву черпаем воспоминания из одного и того же банка памяти и используем одни и те же нейронные сети, то почему сновидения воссоздают дневной опыт куда более точно, чем наши фантазии? Когда мы в реальности ведем автомобиль, на наши органы восприятия воздействует информация, получаемая из внешнего мира, — руками мы чувствуем руль, мы видим встречную машину, мы слышим гудок обгоняющего нас грузовика. Это восходящий процесс: сигналы, поступающие от органов чувств, направляются к соответствующим центрам обработки информации в мозгу и активируют нейронные сети, которые рождают наше восприятие реальности — «чувство того, что происходит», как выразился нейрофизиолог Антонио Дамасио.
Но когда нам снится, что мы ведем машину, или мы представляем себе, что ведем машину, образы и ощущения рождаются внутри, поскольку мозг, чтобы активировать нейронные сети, создающие сновидение или фантазию, опирается на память.
Как считает Лаберж, представляемое переживание кажется менее реальным, чем сновидение или переживание настоящее, по двум причинам. Во-первых, когда все происходит наяву, ощущения, получаемые от органов чувств, вызывают более высокий уровень нейронной активации, чем ощущения воображаемые. Каким бы живым наше воображение ни было, качество образов и ощущений не идет ни в какое сравнение с тем, что мы получаем при реальном опыте. Но во сне мозг получает исключительно внутренние сигналы, и их куда легче воспринимать как сигналы реальные. По сути, во сне планка, которую нам надо преодолеть, гораздо ниже. Во-вторых, имеются данные, говорящие о том, что мозг, когда мы о чем-то мечтаем или фантазируем, намеренно занижает реалистичность представляемых образов, потому что для любого организма опасно спутать хищника, готового напасть в реальности, с тем, что просто создан воображением. Частью системы, которая предусматривает, чтобы восприятие образов, рожденных реальным опытом, отличалось от восприятия образов, рожденных воображением, являются те клетки мозга, которые вырабатывают нейромодулятор серотонин. Поскольку эти вырабатывающие серотонин нейроны в фазе REM заблокированы, то ничего не мешает возникающим в сновидениях образам и ощущениям казаться такими же реальными, что и наяву, тем более что наши органы чувств не получают никакой информации, способной подвергнуть эти образы и ощущения сомнениям.
